Источник: www.rbc.ru
Хорошая лососевая путина в текущем сезоне должна обеспечить снижение цен и на красную рыбу, и на икру, считает глава Росрыболовства Илья Шестаков. В интервью РБК он рассказал о перспективах улова и про суд с «Норникелем»
О закрытии экспорта в Китай и квотах
В октябре прошлого года Китай начал ограничивать импорт российской рыбы после того, как на ее упаковке были обнаружены следы COVID-19. Китай — главный покупатель российской рыбы и, в частности, минтая, на долю которого приходится около трети всего российского улова. Китай закупает более 60% минтая, который Россия направляет на экспорт. Закрытие своих портов для российских судов с рыбой Китай может использовать для усиления переговорных позиций и как метод торговой войны, объясняли источники РБК. Российские власти выделяли Китаю квоту на вылов в России 20 тыс. т минтая в год на платной основе, но Китай, по информации источников РБК, отказался покупать квоту на общих основаниях, потому что хочет получить ее «в гораздо большем объеме и бесплатно — вместо 20 тыс. т за деньги 100 тыс. т даром», уточняли собеседники РБК.
В вопросе открытия китайских портов для судов с российской рыбной продукцией подвижек пока нет, говорит Шестаков. Но он опроверг информацию, что Китай давит на Россию.
— Никаких переговоров о выделении бесплатной квоты для Китая не ведется, мы в эту сторону даже не думаем и не двигаемся. Мы не размениваем наши ресурсы в ответ на какие-то торговые ограничения. У Китая есть квота на 20 тыс. т на платной основе. Но с учетом позиции [ограничений], в этом году мы даже не проводим заседание российско-китайской смешанной комиссии (на ней определяются стоимость и объем квоты. — РБК).
В то же время действия Китая, который объясняет ограничения карантинными мерами, могут быть «не совсем корректны», признает глава Росрыболовства. Китай ограничил прием российской рыбы, которая раньше поставлялась в порты навалочным грузом, но принимает продукцию в отдельных боксах — рефконтейнерах, которые поступают в том числе транзитом через Южную Корею.
— Поставки в контейнерах рыбной продукции осуществляются, а когда продукция идет на паллетах, они (порты), к сожалению, действительно сейчас закрыты. Но почему мы это все это соединяем вместе (вопрос квоты и ограничений. — РБК)? Потому что китайская сторона не дает даже никаких протоколов испытаний (по обнаружению COVID-19 на российской продукции. — РБК). И здесь мне кажется, что они не совсем корректно двигаются.
— Но серьезной проблемы нет, хотя объем продукции снизился: мы организовали транзит через Южную Корею, активно работаем с Японией. Появились новые рынки.
Самое важное, что мы уходим от сырьевого экспорта. Объемы поставок упали в [этом] году из-за Китая практически на 20%, но мы выросли по стоимости на 2,5%. Рыбаки [раньше] что делали: поставляли сырье, Китай перерабатывал и гнал дальше на экспорт. Теперь мы сами начинаем перерабатывать [сырье] и открывать новые рынки, в том числе Европейский союз. По статистике у нас Нидерланды вышли на третье место по объему отгруженной продукции. Большой рынок, на котором мы активно развиваемся, это Африка. Безусловно, еще и Латинская Америка.
О целях по увеличению улова
В 2020 году российские рыбаки добыли около 4,97 млн т рыбы и морепродуктов. В этом году динамика вылова, по словам Шестакова, положительная, прогноз на следующий год тоже положительный — «будем варьировать в районе 5 млн т». Стратегическую задачу увеличить вылов с 4,2 млн до 5 млн т Россия уже выполнила, и сейчас есть некая стагнация: «Для нас важно сделать прорыв, и к 2025–2026 году сделать серьезный скачок по вылову до 5,2–5,3 млн т. Для этого, конечно, необходимо построить новые суда и переработку».
Стоит ли ждать снижения цен на красную рыбу и икру
— Я думаю, что, безусловно, этого надо ждать. Просто лососевая путина (сезон добычи лососевых весной и летом. — РБК), по сути дела, только заканчивается, и не вся продукция поступила в массовом объеме на внутренний рынок. В этом году мы поймали достаточно большой объем красной рыбы — порядка 500 тыс. т, в прошлом — около 300 тыс. т. То есть объем предложения будет значительный. И понятно, что, так или иначе, цена на красную рыбу и на икру будет снижаться.
Как повысить потребление рыбы россиянами
— В разных регионах объем потребления разный. Понятно, что прибрежные регионы потребляют больше. Конечно, важно [для увеличения потребления рыбы] бороться с наценками — мы видим, насколько они сильные. И развивать аквакультуру в регионах потребления.
Ассортимент есть. Доступность зависит, прежде всего, от экономической возможности покупать рыбу. Взять минтай: в Приморье «на холодильнике» (в опте. — РБК) он стоит 65 руб., в магазине — 120 руб. И никаких таких логистических издержек, чтобы был такой рост цен, нет.
Рыбаки давно уже начали работать [напрямую] с розничными сетями. Вопрос [роста] цены касается не только рыбы, но и других продуктов питания. Мы же все видим и слышим, какие происходят явления. Мне кажется, надо по-другому отнестись к вопросам регулирования и вообще торговой деятельности.
Об иске к «Норильскому никелю» и возможности мирового соглашения
В конце июля Енисейское управление Росрыболовства подало в Арбитражный суд Красноярского края иск к Норильско-Таймырской энергетической компании (НТЭК, «дочка» «Норникеля») на 58,65 млрд руб. В эту сумму ведомство оценило ущерб водной биологической среде, нанесенный в результате разлива топлива на таймырской ТЭЦ-3 в мае 2020 года, и затраты на восстановительные работы. В пятницу, 3 сентября, состоится рассмотрение иска.
— На самом деле методология [оценки ущерба] очень простая. Первая сумма, которую мы озвучили, в 3,6 млрд руб. (эту претензию ведомство озвучило осенью 2020 года. — РБК), — это единовременный штраф за нанесенный ущерб. Вторая сумма (58,65 млрд руб.) — это сумма, которая требуется для восстановления запаса, для выпуска рыбы в те водоемы, которым был нанесен ущерб. Объем этот значительный. И мы, в принципе, понимаем, что сможем полностью восстановить запас только лет за 18.
Мы считаем, что, безусловно, наша оценка [ущерба] правильная. Мы проводили исследования, они длились порядка месяца. У нас была целая экспедиционная группа, которая после разлива прошла вплоть до Карского моря, до Обской губы. Поэтому в этой связи у нас есть четкое понимание нашей методики. Но что действительно возможно и что для нас, в принципе, является приемлемым [в рамках судебного разбирательства] — это обсуждение мирового соглашения и не выплата денежной компенсации, а все-таки строительство заводов и реализация программы по восстановлению запасов.
О запрете рыбалки на Таймыре
Росрыболовство устанавливает в том числе квоты вылова рыбы на Таймыре (в 2021 году общий объем промышленных квот бассейна реки Пясина составляет 244 т). Но Красноярский филиал Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии предложил установить на 2022 год объем общих допустимых уловов (ОДУ) рыбы из бассейна рек Пясины, Далдыкан и Амбарной на Таймыре в размере 71,5 т исключительно в научно-исследовательских целях, не предусмотрев возможности промышленной добычи и вылова рыбы для традиционного хозяйствования коренных народов. Институт объяснил ограничения ущербом, нанесенным водным биоресурсам после разлива дизтоплива на норильской ТЭЦ-3. Коренные народы Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района выступили с протестом против предложенных ограничений.
— Мы не рассматриваем никакой вопрос запрета на рыболовство, потому что ветеринарный и санитарный надзор не входят в наши компетенции. Но надо внимательно посмотреть на состояние той рыбы, которая сейчас там находится. Рыба, безусловно, осталась и не погибла вся. Нельзя сказать, что это мертвый водоем. Поэтому какие-то объемы мы будем выделять и для коренных малочисленных народов, и для промышленности.
О переизбытке рыбы на Дальнем Востоке
Из-за ограничения экспорта в Китай у российских рыбаков в этом году возникли проблемы со сбытом минтая. Холодильники на Дальнем Востоке не были рассчитаны на хранение такого количества мороженой рыбы, мощностей для переработки не хватало. В регионе скопились излишки, и, хотя минтай стремительно дешевел, поставки в центральную часть России практически не шли. Для разрешения ситуации правительству пришлось выделить субсидии на железнодорожные перевозки минтая с Дальнего Востока в центральные регионы страны.
— Стратегия простая, мы по ней двигаемся. Нам надо увеличивать объемы производства переработанной рыбы, именно продукции с высокой добавленной стоимостью. И вторая часть — это, конечно, инфраструктурные ограничения. И уже на втором этапе инвестиционных квот мы планируем, что будем строить не только суда и переработку, а будем вынуждены строить холодильные мощности и портовую инфраструктуру именно в рыбных терминалах.
Если говорить о переработке, то построены десять крупных рыбоперерабатывающих заводов. Когда мы введем все объекты в рамках первого этапа инвестиций, мы сможем перерабатывать до 3,3 млн т. С точки зрения хранения и обработки наших грузов, здесь, конечно, такого задела пока нет. Нам необходимо реализовывать эти инвестиционные проекты. Холодильные мощности, безусловно, строятся, но не в тех объемах, которые нам необходимы для того, чтобы не зависеть от других рынков и спокойно хранить эту продукцию весь сезон.
Елена Сухорукова,
Кирилл Токарев